За минувшую неделю цена на нефть на мировых биржах упала более чем на восемь процентов, опустившись к минимуму с конца ноября 2016 года. Неясно, что конкретно послужило тому причиной — повышение добычи в США или несоблюдение договоренностей ОПЕК, но угроза нового обвала вполне ощутима. Возможно, это заставит задуматься и российские власти, хотя с точки зрения бюджета (составлен он в расчете 40 долларов за баррель) запас прочности еще есть.

В понедельник, 13 марта, основные нефтяные марки — американская WTI и североморская Brent — колебались у отметок 48 и 51 доллар за баррель. Оба показателя — худшие с ноября прошлого года, когда было достигнуто соглашение об ограничении добычи между странами ОПЕК, к которому впоследствии присоединились Россия и другие крупнейшие игроки мирового нефтяного рынка.

Столь резкий обвал удивителен потому, что в последние месяцы нефть демонстрировала стабильность. Многие аналитики решили, что 55 долларов за бочку Brent и есть та самая равновесная цена, которая устраивает всех, и установилась она если не на годы, то по крайней мере на многие месяцы. Тем более что сигналы от производителей были скорее положительными. К примеру, в середине марта в Саудовской Аравии подтвердили, что если и хотят роста цен, то совсем немного — до 60 долларов за баррель.

То же самое можно сказать и о большинстве других государств ОПЕК. При 55 долларах за баррель практически все они могли стабилизировать свое финансовое положение и смотреть в будущее с осторожным оптимизмом. Критическая ситуация сложилась разве что в Венесуэле, но совершенно не факт, что при той глубине экономического кризиса, который постиг страну, ее спасет сейчас даже цена в 100 долларов.

Да и за пределами ОПЕК ничего против зимних цен на горючее сырье не имели. В России, согласно бюджету, минимум приемлемой цены — 40 долларов. Мексика и Норвегия больше озабочены не столько ценами, сколько падением собственной добычи в связи с исчерпанностью месторождений. Что касается США, то там производители сланцевой нефти начали приходить в себя как раз при достижении уровня котировок в 50 долларов. Этот показатель неоднократно фигурировал в различных прогнозах, так что и здесь без сенсаций. Однако, вероятно, именно американская активность в сланцевой индустрии и вызвала нынешний обвал.

Стоит отметить, что американский нефтяной рынок находился в состоянии свободного падения в течение примерно полутора лет до прошлой осени. За это время число буровых в стране сократилось втрое. Поскольку выжили только самые продуктивные месторождения, спад в товарных показателях оказался ниже (около 15-17 процентов от пика), но и это весьма серьезно. Ожидалось, тем не менее, что при стабилизации цен объемы добычи и количество буровых также зафиксируются. Но вместо этого наблюдается рост добычи в США, пусть пока довольно плавный.

По данным консалтинговой компании Baker Hughes, американские производители наращивали число буровых на протяжении восьми последних недель. С 4 по 10 марта чистый прирост действующих установок составил восемь единиц, а их количество достигло 617. Это максимальный показатель с сентября 2015 года. Согласно прогнозу американского министерства энергетики, в этом году добыча нефти в США может увеличиться с 8,9 до 9,2 миллиона баррелей в сутки, а в 2018-м — до 9,7 миллиона баррелей.

В итоге получилось, что пока весь мир сокращал добычу (примерно на 1,8 миллиона баррелей по соглашению; данных о том, как снизилась добыча в реальности пока нет), американцы ее наращивали. Превышение предложения над спросом вновь испугало инвесторов.

Этот фактор в качестве основного выделяет председатель думского комитета по энергетике Павел Завальный. По его словам, регулятором рынка сейчас выступает не столько ОПЕК, сколько сланцевые производители в США. «Их себестоимость составляет сейчас 50-70 долларов за баррель, то есть в этом диапазоне они уже начинают работать, и каждый раз, когда рыночная отметка превышает 50 долларов, добыча сланцевой нефти растет», — сказал он в беседе с «Лентой.ру».

Аналитики Сбербанка, в свою очередь, уточняют, что этот фактор становится негативным для рынка долгосрочно, поскольку при цене на марку WTI на уровне 50 долларов за баррель осваивать залежи в США все более и более выгодно. Всего лишь два года назад эксперты Wood MacKenzie оценивали безубыточную цену для всех североамериканских сланцевых залежей в районе 80 долларов за баррель. Сейчас же она ниже отметки 60 долларов за бочку, а для Пермского бассейна, где наблюдается максимальная активность, — чуть выше 50 долларов.

В то же время многие американские аналитики считают, что ничего страшного в нынешнем падении нет, и скорее речь идет о слишком сильной реакции со стороны рынка, которому присуща «ментальность стада». Такой образ подобрал в интервью New York Times руководитель инвесткомпании Aquamarine Investment Partners Джоэл Мозер. По его словам, фундаментальные факторы за последние недели совершенно не изменились.

При этом есть мнение, что все-таки ОПЕК приложила руку к сложившейся на рынке ситуации. В частности, сообщалось, что чиновники из Саудовской Аравии организовали закрытую встречу с американскими производителями, чтобы обменяться взглядами о ситуации на рынке и поделиться прогнозами по добыче сланцевой нефти. В итоге арабская сторона пришла к выводу, что хотя соблюдать договоренности по сокращению добычи необходимо, но вот продлевать их — совершенно необязательно, ибо рост цен только на руку американцам.

Для Москвы ситуация сейчас двойственная. С одной стороны, российская нефтяная индустрия научилась выживать в сложных условиях. Прибыли компаний подсократились, но в целом их финансовые показатели за последние полтора года провальными не назовешь. По словам аналитика Райффайзенбанка Андрея Полищука, отечественным производителям сейчас важна даже не цена на нефть как таковая, а соотношение между ценой и курсом. На данный момент, отмечает он, это соотношение их вполне устраивает.

Есть, правда, еще и проблема наполнения бюджета. Но, по словам Завального, в нем заложена цена на нефть в 40 долларов за баррель, то есть от колебаний цен Россия защищена достаточно. «Если цена выше этого уровня, то дефицит бюджета расти не будет, напротив, он будет сокращаться. Что касается глубины колебаний цен, то она зависит не столько от баланса спроса и предложения, сколько от спекуляций на рынке. Хотя в долгосрочной перспективе нефть вряд ли будет сильно дешеветь», — сказал он.

Парламентарий уверен, что обозримое будущее — за дорогой нефтью из-за недостатка инвестиций в последние годы. «Капиталовложения в традиционные нефтяные ресурсы (которые все еще составляют большинство на рынке) сильно упали. В результате может получиться, что не останется вообще никакой нефти кроме сланцевой, и это грозит дефицитом и соответственно ростом цен», — заключил он.