По мнению ученых, точка "сингулярности" – момент в будущем, когда искусственный интеллект превзойдет человеческий, – ближе, чем мы думали. Научный обозреватель Уэнди Гроссман посвящает читателей The Guardian в суть происходившего на "Саммите по сингулярности", который прошел в конце октября в Сан-Хосе.

Ключевой фактор достижения точки сингулярности специалисты видят в разных моментах. Рей Курцвайль, автор известной книги "Сингулярность рядом" ("The Singularity is Near", 2005), полагает, что это экспоненциальное развитие вычислительных мощностей. Бывший глава British Telecom Питер Кохран уверен, что все дело в "количестве связанных в сеть сенсоров". Дармендра Модха, сотрудник одной из исследовательских лабораторий IBM и руководитель проекта по эмуляции работы крысиного мозга на основе суперкомпьютера IBM Blue Gene, считает, что первостепенную роль при моделировании искусственного мозга играют синапсы, а не нейроны, то есть принимает скорее сторону Курцвайля. А Джон Хогран, в свою очередь, указывает, что вычислительные мощности – ничто без "программного обеспечения", а следовательно, "ключ к сингулярности – развитие интеллекта", цитирует его Гроссман.

Назывались разные даты прохождения человечеством точки сингулярности: Вернор Виндж, который в начале 1980-х позаимствовал этот термин из обихода астрофизиков, говорил о 2030 годе; физик из Массачусетского технологического университета Нейл Гершенфельд, разрабатывающий программируемую материю, отводит на это ближайшие двадцать лет, то есть точка сингулярности, по его мнению, будет пройдена в 2028 году; Рэй Курцвайль ожидает, что знаменательный момент наступит в 2045 году, старший технический специалист Intel Джастин Раттнер – что не позже 2050 года.

Корреспондент пишет, что эти даты могут иметь значение для каждого человека, поскольку прохождение точки сингулярности, как думают некоторые, позволит с помощью искусственного интеллекта обратить вспять проблему старения и в конечном итоге найти ключ к бессмертию. Кроме того, от искусственного интеллекта ждут решения проблем глобального потепления и истощения энергоресурсов. Такого рода надежды "придают саммиту атмосферу религиозного движения", заключает Гроссман.

The Guardian Уэнди Гроссман