Президент Киргизии Алмазбек Атамбаев в начале декабря заявил, что российская авиабаза в Канте после истечения срока действия соглашения покинет территорию республики. Ранее Бишкек уже высказывал претензии по поводу военного присутствия России, как и соседний Таджикистан — Душанбе не только намеревался уменьшить сроки пребывания 201-й базы, но и получить за ее пребывание денежную компенсацию. «Лента.ру» постаралась понять, готовы ли зависящие в военном отношении от России союзники идти на обострение отношений с Москвой.

Революционная сознательность

Президент Киргизии Алмазбек Атамбаев 1 декабря заявил, что российская авиабаза в Канте покинет республику после окончания срока договора, и пояснил, что «Кыргызстан в будущем должен опираться и надеяться только на свои вооруженные силы, а не на базы России, Америки или другой страны». Атамбаев напомнил, что действие соглашения о размещении российской военной базы в Киргизии истекало в 2016-м, и согласно договору оно могло быть продлено на 49 лет, но продлили только на 15 лет. «Это стоило мне нервов, это не нравилось многим российским министрам, но по этому вопросу я нашел понимание у Владимира Путина», — отметил Атамбаев.

Бишкек не в первый раз поднимает вопрос о расположении иностранных военных баз на территории республики. Можно вспомнить несколько примеров из новейшей истории. В 2001 году Вашингтон начал операцию «Несокрушимая свобода» в Афганистане. Для снабжения своих войск американские ВВС развернули базу в бишкекском аэропорту Манас. В 2005 году в республике произошла «тюльпановая революция», которую США приветствовали (конспирологи уверяли, что Вашингтон ее и устроил). Президент Аскар Акаев бежал из страны, высший пост в государстве занял Курманбек Бакиев, и уже в мае 2006-го новый глава государства проявил революционную сознательность: решил, что Бишкек слишком мало получает за использование аэропорта и вознамерился потребовать с Пентагона более 200 миллионов долларов в год. Американцы, в свою очередь, проявили знание местной политической культуры — и стороны сошлись на 60 миллионах.

В декабре того же 2006-го парламент республики потребовал пересмотра условий пребывания американских военных в стране после того, как американский солдат застрелил на КПП базы гражданина Киргизии. Как сообщали СМИ, военнослужащий находился в состоянии наркотического опьянения. В 2007 году Вашингтон единовременно выделил Киргизии 150 миллионов. В 2009 году Бакиев объявил о закрытии базы. Формально база была закрыта, но вместо нее возник Центр транзитных перевозок. Американские ВВС под новой вывеской продолжали перебрасывать грузы до 2014 года. При этом в 2011 году Пентагон в очередной раз проявил понимание: Бишкек получил существенную «плюшку» — право поставлять до 50 процентов топлива для нужд Центра перевозок.

Читал невнимательно

Подобные дипломатические прецеденты случались и с российской базой в Канте (она начала действовать в 2003 году). Часть ВВС России была развернута в стране в рамках соглашения Организации договора о коллективной безопасности, на безвозмездной основе. В 2010 году в республике произошел очередной переворот — на сей раз из страны бежал уже Бакиев, а в кресло президента сел Алмазбек Атамбаев. В феврале 2012-го в интервью российским СМИ он посетовал на то, что Россия не оплачивает аренду авиабазы в Канте, и «возникает вопрос, нужна ли нам такая база». Ранее Атамбаев называл и конкретную сумму — 15 миллионов долларов.

Президента мягко поправили: в российском МИД и Минобороны предположили, что Атамбаев «то ли невнимательно читал, то ли вообще не открывал» соглашение о размещении базы. Пресс-секретарь президента Киргизии, в свою очередь, попыталась отыграть ситуацию и уточнила, что речь шла о трех других российских базах: испытательной базе противолодочных вооружений ВМФ России на озере Иссык-Куль, флотском узле связи и сейсмическом пункте. В качестве арендной платы Москва должна была готовить военных специалистов республики и поставлять вооруженным силам Киргизии снаряжение и технику.

«Некрасивая восточная торговля»

Ситуация с российскими военными в Киргизии не уникальна. В соседнем Таджикистане дислоцирована российская 201-я база. Имевшая тот же номер дивизия Советской армии в 1992 году превратилась в российскую часть и фактически приняла участие в гражданской войне в республике: защищала важные объекты, помогала вывозить беженцев, «нормализовала обстановку на таджикско-афганской границе». Фраза, что нынешний президент Рахмон пришел к власти на российских штыках, не является слишком большим преувеличением. Тем не менее в 2009 году Душанбе поднял вопрос об увеличении арендной платы за размещение базы. В 2012-м Таджикистан снова предложил обсудить условия дислокации российских военных в республике. Видимо, аппетиты Душанбе показались Москве чрезмерными настолько, что с заявлением выступил даже главком Сухопутных войск России генерал-полковник Владимир Чиркин. По его словам, таджикская сторона выдвинула России свыше 20 требований, которые постоянно меняются и в большинстве своем для России неприемлемы. Генерал отметил, что Душанбе хочет сократить сроки пребывания базы и получать плату за ее размещение. «Идет некрасивая восточная торговля, которой пока не видно конца», — высказался Чиркин. Министерство обороны Таджикистана в ответ на слова российского генерала пояснило, что просто идет «работа по уточнению позиций сторон».

К 2013 году стороны «уточнили позиции»: осенью того года нижняя палата парламента Таджикистана ратифицировала соглашение о продлении срока пребывания российских военных до 2042 года. Тогда же в республике проходили выборы президента.

Российские военные присутствуют и в Казахстане, в частности в республике действуют четыре полигона. В феврале 2016 года замминистра обороны республики Окас Сапаров, выступая на заседании верхней палаты парламента, заявил, что Астана планирует сократить их количество до одного. «Когда у нас будет один общий полигон, мы хотим повысить стоимость аренды и повысим ее обязательно», — подчеркнул он. Казахстан хотел «полностью денонсировать» соответствующее соглашение, «но пока не получается», — признался Сапаров.

В предыдущие годы в республике шла дискуссия о том, насколько выгодно Казахстану членство в ЕАЭС; в 2016-м Астана председательствует в органах союза. На этом фоне, видимо, государственным служащим надо было показать, что они жестко отстаивают интересы своей страны внутри союза.

Другую модель защиты национальных интересов показал Ташкент. В 2001 году ВВС США начали использовать военный аэродром Карши-Ханабад в Узбекистане для переброски грузов воюющим в Афганистане войскам. В 2005 году Вашингтон настаивал на расследовании массовых беспорядков в Андижане, произошедших в мае того же года. В ответ Ташкент потребовал от американских военных покинуть авиабазу в течение полугода. В октябре того же 2005-го сенат США запретил Пентагону передавать правительству Узбекистана плату за использование аэродрома Карши-Ханабад, но финансовые потери не заставили Ташкент поступиться своими принципами.

110-е место по боевой мощи

Как видно, требование дополнительной платы за размещение российских войск — отнюдь не ноу-хау Киргизии. Почему Бишкек решил проявить принципиальность в этом вопросе, можно объяснить очередным политическим кризисом. Команде Атамбаева пришлось встретить сопротивление политических оппонентов при организации референдума об изменениях в конституции. Экономическая ситуация в Киргизии ухудшается , что делает положение действующей администрации все более шатким. Возможно, поэтому Атамбаев и вспомнил о базе в Канте: при прошлых попытках требовать с партнеров больше денег Бишкек регулярно получал какие-то бонусы.

В заявлении Атамбаева о сроках вывода российской базы был и еще один нюанс: президент Киргизии сказал, что республика должна надеяться только на свою армию. Опыт участия в конфликте у Бишкека есть — в 1999 году боевики Исламского движения Узбекистана (также известного как Исламское движение Туркестана — организация признана террористической и запрещена в РФ) вторглись в Баткенский район республики. Первое время обстановка складывалась неблагоприятно для силовых структур Киргизии: у фундаменталистов, в отличие от армии республики, был опыт ведения партизанской войны. Тогда ситуацию переломил Ташкент — удары ВВС Узбекистана позволили рассеять боевиков и вытеснить их за пределы республики. Практика подтвердила — даже для борьбы с нерегулярными вооруженными формированиями, тем более в горной местности, остро необходима боевая и транспортная авиация. Полноценно поддерживать этот вид войск у маленькой республики не было средств. Согласно рейтингу 126 армий мира Global Fight Power, вооруженные силы Киргизии находятся на 110-м месте по боевой мощи (ниже в Средней Азии только Таджикистан — 112-е место). Тем не менее Бишкек в отношениях с главными военными державами мира ведет себя весьма специфически, и похоже, что такая модель поведения становится характерной для всего региона.

Ахмед Сейидов