Следующими целями комиссии РАН по лженауке должны стать астрология и отрицание ВИЧ. В итоге могут возникнуть скандалы куда громче нынешнего, вызванного тем, что ко лженаукам отнесли гомеопатию. Почему гомеопаты и их сторонники столь активно сопротивляются РАН? И почему можно говорить о том, что комиссия по лженауке пусть запоздало, но точно попала в цель?

Два полюса конфликта вокруг гомеопатии определены. С одной стороны это РАН в лице комиссии по лженауке. С другой – многочисленные гомеопатические организации, обеспечивающие услуги в данной области на коммерческой основе. Между ними – многочисленные государственные и общественные структуры, вынужденные определиться в своем отношении к данной проблеме.

Расклад сил в общих чертах таков. Первый и главный информационный удар нанесла Комиссия по борьбе с лженаукой и фальсификациями научных исследований при президиуме РАН – выпустив свой уже знаменитый «Меморандум № 2». Нельзя сказать, что он был неожиданным – сползание постсовесткого общества в мистическое восприятие мира много лет вызывало протесты ученых. Но в последние годы научный мир консолидировался в этой борьбе и начал активное сопротивление вере сограждан в чудеса.

Свою роль в этом сыграл и рост в России движения за популяризацию науки – многочисленные общественные активисты «научпопа» ведут активную просветительскую деятельность. Мощную информационную поддержу решению РАН оказали, например, известные лекторы-популяризаторы Ася Казанцева и Александр Панчин.

«Комиссия не предлагает взять и запретить гомеопатию, наша задача – просветительская. Мы просто информируем граждан о том, что это не работает. Мы хотели, чтобы люди знали, что они покупают, на что они подписываются, и были информированы», – заявил в четверг Панчин (кстати, один из авторов меморандума, член комиссии РАН и кандидат биологических наук). Он также отметил, что над текстом работала междисциплинарная экспертная группа, в которую входило более 30 человек (из них 20 представляли медицинские науки), а следующими целями комиссии должны стать астрология и отрицание ВИЧ.

На стороне академиков выступила и Федеральная антимонопольная служба – в ФАС заявили о необходимости внесения изменений в законодательство для исключения гомеопатических препаратов из состава лекарственных средств. Однако отметили, что смогут это сделать только в случае внесения Минздравом соответствующих изменений в закон об обращении лекарственных средств.

В свою очередь Минздрав не спешит явно обозначать свою позицию. Например, заместитель министра Татьяна Яковлева заявила следующее: «Гомеопатия признается официально Всемирной организацией здравоохранения, Минздравом России гомеопатия тоже признана. Если прием ведет специалист, не знающий гомеопатии, который не прошел специализацию и обучение, вот тогда это лженаука». Ранее сама ВОЗ предостерегала от гомеопатического лечения инфекционных и любых других серьезных заболеваний. В итоге глава Минздрава Вероника Скворцова поручила сформировать рабочую группу для выработки предложений по дальнейшему регулированию сферы. А Национальный комитет по гомеопатии поддержал решение Минздрава по регулированию этой области «с учетом современных международных требований доказательности». 

Неопределенную позицию занял и бывший глава Министерства образования и науки РФ, а ныне помощник президента Андрей Фурсенко. Он «не уверен, что это главные проблемы, которые сегодня должны волновать нашу науку и медицину», но уверен в высокой квалификации членов комиссии по борьбе с лженаукой РАН. Однако подобную уверенность разделяют не все – стало известно об увольнении одного из авторов меморандума, сотрудника ФГБУ «Центральный НИИ организации и информатизации здравоохранения» (ЦНИИОИЗ) Минздрава РФ Дениса Рощина. Он уточнил, что в институте не скрывали связь между увольнением и меморандумом РАН, согласно распоряжению директора ЦНИИОИЗ Владимира Стародубова. Сам директор НИИ (бывший глава Минздрава) эту связь отрицает.

Разумеется, наиболее активно критикуют решение комиссии РАН сами гомеопаты, подозревающие академиков в лоббировании интересов фармкомпаний. Одним из весомых аргументов их сподвижников является солидный мировой опыт – она применяется в 80 странах мира, ее использует 32% врачей во Франции, 25% – в Германии, 22% – в Австрии. В 10 странах Европы гомеопатия входит в систему здравоохранения, в семи странах покрывается страховкой.

Россия не входит в число лидеров по популярности гомеопатических средств, однако отечественный рынок составлял солидные суммы. При этом в 2016 году 27% всего объема продаж таких препаратов пришлось на Москву, еще на 11% – на Московскую область.

Таким образом, накал публичной дискуссии не спадает, напротив, имеет тренд к росту. И пока все стороны диалога формулируют свои аргументы, можно кратко сфокусироваться на сути гомеопатического метода и критике в его адрес. Суть гомеопатии довольно проста.

Ключевой идеей, заложенной немецким врачом Самуэлем Ганеманом, является лечение сильно разбавленными растворами активных веществ. Идея лечения «подобного подобным» была очень популярна в ХIХ веке, но не выдержала проверки практикой в ХХ. Собственно, метод десятикратного разбавления вещества и является основной мишенью для научной критики.

В гомеопатии традиционно применяются разведения 1:10 и 1:100, обозначаемые X и C соответственно. Эти разведения повторяются многократно, число повторений при этом обозначается цифрой перед символом разведения. Гомеопатические препараты обычно представлены разведениями от 3X до 30X.

Комиссия по борьбе с лженаукой РАН в ответ приводит следующие химические расчеты: «Один моль любого вещества содержит ~6,02•1023 молекул (число Авогадро). Если последовательным многократным разбавлениям подвергнуть одномолярный раствор (1 моль/л) гомеопатического средства, то в литре раствора с индексом разведения 12С = 100–12 = 10–24 одна молекула этого средства будет содержаться с вероятностью 60%. В типичной дозе гомеопатического средства используют миллионные доли литра раствора, поэтому единичные молекулы средства с индексом разведения 12С будут встречаться лишь в нескольких из миллионов доз. Рекомендованная еще самим Ганеманом и до сих пор популярная у гомеопатов степень разведения 30С (10–60) полностью лишена физического смысла, поскольку вся Земля содержит не более 10 в 50 степени молекул».

Против этой безупречной химической логики сторонники гомеопатии выдвигают ошеломляющий тезис: эффективность препарата не падает по мере его разбавления, а наоборот – растет. Одним из аргументов тут служит декларируемый ими эффект «памяти воды» – оригинальная перестройка ее структуры, опосредованная наличием исходно внесенных молекул препарата, фактически уже утерянных за счет многочисленных разведений. Действующим агентом, таким образом, становится вода.

В этом случае возникает закономерный вопрос: вода как растворитель содержит заметное количество естественных примесей, следовых количеств материалов лабораторного оборудования, применявшегося для манипуляций с ней и исходными веществами. Непонятно, почему «изобретенный» гомеопатами «эффект памяти» будет обеспечиваться фармсоединением, а не примесями. Ведь при столь солидных разведениях они будут содержаться в статистически значимых количествах относительно декларируемого гомеопатического препарата. 

Еще одним предметом для критики в адрес гомеопатических средств со стороны ученых является отсутствие доказательной клинической экспериментальной проверки, позволяющей достоверно отрицать эффекты плацебо. Классический метод в экспериментальной медицине предполагает «двойной слепой подход», когда ни исследуемые пациенты, ни сами медики не знают, кто из подопытных получает реальный фармпрепарат, а кто – пустышку-имитатор. При этом опыт проводится на достаточной выборке, с контролируемым половым и возрастным составом в группах, географическим распределением и другими факторами. Важным инструментом являются и метаанализы на основе статистической обработки результатов нескольких рандомизированных клинических исследований и систематических обзоров публикаций. Весь этот инструментарий в итоге играет не в пользу гомеопатии – согласно ряду исследований, ее результаты граничат с эффектами плацебо.

Таким образом, с точки зрения оригинальности предъявленных со стороны РАН аргументов ничего принципиально нового нам не сообщили. Все описанные в «Меморандуме № 2» факты и рассуждения относятся к стандартной и научно обоснованной критике гомеопатии последних десятилетий. Что, кстати, ни разу не останавливало массовое потребление населением гомеопатических средств.

В данном случае скорее интересен прецедент перехода количества в качество – российское научное сообщество перешло от рутинных опровержений распространившихся псевдонаучных практик к активному наступлению на них. Что послужило причиной (накопившийся потенциал недовольства в научных кругах от потери рационализма народом, финансовые вопросы или иные факторы) – вопрос интересный и требует отдельного рассмотрения. Но мощный резонанс от резолюции, доселе малоизвестной вне круга специалистов комиссии по лженауке, свидетельствует, что заявление попало в цель. У популярных в телешоу представителей астрологии, экстрасенсорики и прочих мистических программ для развлечения народа есть повод напрячься.

При этом понятно, что вводить запрет или резкое ограничение гомеопатических препаратов не следует. Потребители имеют право на веру в чудо, и кому-то эта вера реально помогает, ведь и плацебо порою – спасение. Но четко разграничить на полках аптек и в сознании пациентов полочки с фармпрепаратами с научно доказанной эффективностью и товарами с пометкой «в состав входят вера и надежда» нужно было давно.

Никита Волченко