То, что МИД РФ заявил о Западном Иерусалиме как о столице Израиля, стало громкой новостью на Ближнем Востоке, где подобного никто не ждал: ведь это первое заявление Москвы такого рода за пятьдесят лет. Что это может означать для России, Израиля и США, роль которых в этой истории гораздо значительнее, чем кажется на первый взгляд?

В тексте заявления МИДа о необходимости скорейшего урегулирования арабо-израильского конфликта содержится следующая формулировка: «Подтверждаем приверженность решениям ООН о принципах урегулирования, включая статус Восточного Иерусалима как столицы будущего палестинского государства. Одновременно считаем необходимым заявить, что в этом контексте рассматриваем Западный Иерусалим в качестве столицы Государства Израиль». 

Пассаж оформлен с дипломатической точностью: это заявление о возможности без исчерпывающих обещаний. Тем не менее для израильской стороны это весьма значимый сигнал, поскольку вопрос о признании Иерусалима столицей – одна из самых чувствительных для нее тем.

История вопроса запутанна, как и многие другие сюжеты на Ближнем Востоке. Изначально планировалось, что Западный Иерусалим станет столицей Израиля, а Восточный Иерусалим – столицей будущего палестинского государства. Однако палестинское государство так и не состоялось, и в результате двух войн в 1948-м и 1967 годах Иерусалим был сначала разделен, а затем и аннексирован еврейской стороной. С тех пор принципиальная позиция евреев такова: столица Израиля – Иерусалим, причем Иерусалим «единый и неделимый» (стандартная дипломатическая формулировка).

Обоснование этому приводится в тех же аргументах, которые касаются и всех спорных территорий, в результате серии арабо-израильских войн, оказавшихся в промежуточном статусе: эти вооруженные конфликты имели оборонительный характер для Израиля, так что говорить о злонамеренном захвате чужих земель не приходится, речь идет о статусе-кво, который установлен обороняющей стороной после победы над агрессором. В свою очередь, палестинцы настаивают, что необходимо вернуться как минимум к границам 1967 года (до Шестидневной войны), еще лучше – к ситуации 1948 года.

Позиция международного сообщества при этом так же запутанна, как и исходный сюжет. Отыграть ситуацию назад к 1948 году никто не надеется, однако Совбез ООН не признал «единый и неделимый Иерусалим» и считает существующее положение дел «оккупацией». Более того, все посольства иностранных государств сейчас находятся в Тель-Авиве, что создает известную путаницу: многие люди, независимо от своих политических симпатий, искренне полагают, что этот город является столицей Израиля. Россиянам этот феномен хорошо известен даже из фольклора: «если пьешь вино и пиво – ты пособник Тель-Авива».

Сам Израиль даже не предполагает, что у этого города есть хоть какой-то официальный статус. Никто не использует формулировок типа «вторая столица» или что-нибудь в этом роде. Кнессет и все ключевые правительственные учреждения находятся в Иерусалиме, а Тель-Авиву досталась разве что штаб-квартира Моссада. Но у международного сообщества свое мнение на сей счет.

В сложившейся ситуации вопрос о том, где же находится столица Израиля, имеет примерно то же значение для определения симпатий израильтян, как и вопрос «чей Крым» для определения симпатий россиян. Реальное положение дел для всех очевидно – Крым по факту Россия, Иерусалим по факту столица Израиля, однако noblesse oblige следовать формальным «правилам игры цивилизованного мира». Отсюда бесконечные споры о трактовке международного права, выбор формулировок в публичных выступлениях и тонкие дипломатические месседжи.

Один из которых и был получен в свежем заявлении МИД РФ. Вопрос лишь в том, как именно трактовать это заявление.

Сказать, что Россия признает Иерусалим столицей Израиля, было бы сильным преувеличением. Во-первых, в тексте говорится исключительно о Западном Иерусалиме. Во-вторых, о переносе посольства речи пока не идет.

В-третьих, если хорошенько вчитаться, пассаж оставляет возможность и для противоположной трактовки (и было бы наивно полагать, что это случайная небрежность российских дипломатов – разумеется, это было сделано намеренно). Фраза «в этом контексте рассматриваем Западный Иерусалим в качестве столицы Государства Израиль» порождает закономерный вопрос: в каком контексте? Подразумевается ли общий контекст происходящего? Контекст самого заявления? Или, быть может, речь идет о контексте создания будущего палестинского государства? И тогда посыл российского МИДа приобретает вовсе иной смысл: сначала признайте Палестину со столицей в Восточном Иерусалиме, а потом мы признаем Западный Иерусалим столицей Израиля.

Еще интереснее вопрос о том, кому и зачем понадобилось затрагивать эту тему именно сейчас. Вряд ли можно считать случайным совпадением, что в день публикации заявления состоялись телефонные переговоры между Владимиром Путиным и Биньямином Нетаньяху. Возможно, Смоленская площадь выступила в стиле «восточной вежливости» и этим заявлением сделала жест, с одной стороны, ни к чему не обязывающий, но, с другой, теоретически приятный для партнера. Но, возможно, и кое-что большее.

Кое-что большее касается, как обычно, американцев. Ситуация с «единым и неделимым Иерусалимом» поставила США в щекотливое положение. С одной стороны, последовательная произраильская позиция Штатов предполагает, что главного союзника на Ближнем Востоке нужно поддержать. С другой, перечить формальным правилам игры международного сообщества дело неблагодарное. Не то чтобы американцы так уж уважали международное мнение, но открыто идти поперек него они предпочитают тогда, когда это нужно именно им, а впрягаться в хлопоты ради Израиля не очень-то хочется. В результате в Вашингтоне приняли соломоново решение: признать Иерусалим столицей, более того, принять решение о том, что туда необходимо перевести посольство – и положить сие решение под сукно, где оно благополучно лежит с 1995 года.

Но в 2016 году на сцену вышел Дональд Трамп. Тот самый Трамп, который на словах решительно поддерживает Израиль и даже обещает миру «новый Ближний Восток» (он вообще много чего обещал из хорошего и разумного в пику политике своего предшественника, которого уж точно нельзя было заподозрить в симпатиях к Израилю). С приходом Трампа евреи воспряли, их ожидания были высоки – они рассчитывали если уж не на «новый Ближний Восток», то хотя бы на перенос посольства из Тель-Авива в Иерусалим как на принципиальный для взаимоотношений двух стран шаг и как на внятный жест в адрес того самого международного сообщества.

Трампу про это обещание, разумеется, напомнили. И Трамп, разумеется, сказал, что нельзя вот так сразу взять да перенести, и вообще – «все сложно».

Что ж, его можно понять: предвыборные обещания – это одно, а мешки ворочать никому не хочется.

Но теперь на сцену вновь выходит Москва с процитированным выше заявлением. Которое, быть может, по весу не соответствует американскому козырю с переносом посольства. Тем не менее это заявление есть. А обещанного американцами переноса дипломатической миссии – нет.

Что тут должны думать евреи? Кто им в такой ситуации друг, а кто не очень?

Возможно, российский МИД намеревался убить двух зайцев одним махом. С одной стороны, дружеский жест, укрепляющий сотрудничество с еврейским государством. С другой стороны, перехват инициативы у американцев по Ближнему Востоку (попытки подобного перехвата неоднократно предпринимались и ранее, но были отложены далеко в сторону после начала украинского кризиса).

Это вполне укладывается в логику последнего времени: отношения между РФ и Израилем серьезно продвигаются, Путин и Нетаньяху поддерживают плотный контакт, существует договоренность по Сирии, в рамках которой обе стороны решают свои задачи в регионе и не мешают друг другу. Не говоря уже о том, что Лавров регулярно упоминает «российских соотечественников» в Израиле.

И одними словами дело не ограничивается: проект по выплате российских пенсий бывшим гражданам СССР в Израиле находится в финальной стадии и скоро заработает.

Таким образом русские действительно создают «новый Ближний Восток», ломая привычную схему, в которой Израиль традиционно считался сферой влияния США. В то время как американцы упускают повестку дня из рук, видимо, до сих пор находясь в шоке от пришествия Трампа.

Андрей Графов