Последнее из крупнейших сухопутных месторождений России выставляется на аукцион. Бюджет заработает миллиарды рублей, победитель – миллиарды долларов, но самый главный возникающий в связи с этим вопрос другой. Действительно ли традиционные российские нефтяные месторождения близки к исчерпанию – и сколько ископаемого топлива еще осталось?

Роснедра отдают последнее крупное сухопутное нефтяное месторождение в России – Эргинское. Заявки на участие в аукционе принимаются до 12 мая, а победитель будет объявлен до 7 июня. Стартовый платеж за Эргинское месторождение увеличен с 5,35 млрд рублей до 7 млрд рублей.

Эргинский участок недр в Ханты-Мансийском автономном округе (ХМАО) – это крупнейший разведанный участок нераспределенного фонда РФ. Геологические запасы нефти на месторождении составляют 64,971 млн т по категории С1 (разведанные запасы) и 307,195 млн т по категории С2 (перспективные запасы за пределами разведанных площадей). Извлекаемые запасы нефти оцениваются в 18,842 млн т по категории С1 и 83,877 млн т по категории С2.

Аукцион на это месторождение уже неоднократно переносили. Сначала обязательным условием было привлечение иностранных партнеров, однако после обращения главы Роснефти Игоря Сечина к президенту Владимиру Путину это требование исключили.

На столь лакомый кусок претендентов много. Это и Роснефть, и «Газпром нефть», и Независимая нефтегазовая компания, и Сургутнефтегаз, и НОВАТЭК. Однако увеличение стартового взноса почти на 1,65 млрд рублей может сократить число желающих. Фаворитом считается Роснефть, но серьезную конкуренцию ей может составить «Газпром нефть». Эргинское месторождение является частью Приобского месторождения, северные блоки которого разрабатывает Роснефть, а южные – «Газпром нефть».

Еще одно условие аукциона – переработка всей нефти месторождения на российских НПЗ. У всех претендентов, кроме НОВАТЭКа, имеются собственные НПЗ. Победитель должен будет в течение года утвердить проект разработки месторождения и еще через год запустить его.

Когда закончится нефть в России?

Но самое главное, что это последнее крупное традиционное месторождение нефти, которое имелось в запасе у России. Что же будет дальше? Неужели страшилки о том, что через пару десятилетий нефть в России закончится, начинают приобретать более реальные очертания?

Версия, что нефть закончится, так как ее мало, была особо популярна в 2003–2004 гг. Однако давно забытые страхи в последнее время были реанимированы вновь. Недавно глава Сбербанка Герман Греф заявил, что сырья нам хватит лишь до 2028–2032 годов, то есть всего на 10–20 лет. Однако нефтяники и эксперты с этим не согласны.

В этом месяце министр энергетики Александр Новак заявлял, что Россия располагает разведанными запасами нефти и газа на срок более 50 лет (себестоимость добычи – всего 10–15 долларов за баррель) и дополнительно имеется огромный потенциал углеводородов, который есть на шельфе, в Арктике.

«С удивлением читаю «страшилки», что нефть в России скоро закончится, и «все пропало», – говорит в свежем интервью ТАСС министр природных ресурсов и экологии Сергей Донской. – Так вот: наших разведанных традиционных запасов углеводородов хватит как минимум на 30 лет – это если не вкладывать в геологоразведку и новые технологии. А мы ежегодно вкладываем, поэтому через 30 лет нам будет хватать еще на столько же вперед. И поэтому с удовольствием скажу всем злопыхателям – не дождетесь».

«Греф делает одни клоунские заявления за другими. И, заметьте, он не говорит, что нефть закончится к 2028 году, он говорит о том, что нефть не будет нужна как товар, так как кругом будут электромобили. Это уже другой дискурс», – замечает гендиректор Фонда национальной энергетической безопасности Константин Симонов. Однако потребление нефти, несмотря на эти заявления, растет. «В прошлом году спрос на нефть рос более быстрыми темпами, чем в среднем за десятилетие. Даже признаков обратного тренда нет. Такие тролли просто лоббируют свои проекты – финансирование зеленой энергетики», – считает собеседник.

Страхи о нехватке нефти бытуют в массовом сознании, тогда как в реальности ситуация совершенно иная, считают эксперты. «У нас коэффициент доказанных запасов к годовому объему производства по западной квалификации составляет 25 лет. Отсюда старый страх, что через 25 лет мы проснемся – и ни капли нефти не будет. Но ситуация на самом деле другая. Мы ежегодно на баланс ставим больше, чем добываем. Правда, вопрос, нет ли там бумажных запасов – потому что рост новых запасов в значительной мере идет за счет переоценки старых», – рассуждает Симонов.

В Западной Сибири действительно часть месторождений близка к исчерпанию. Однако в России есть целый ряд крупнейших по мировым меркам месторождений с запасами в миллиарды баррелей, просто эта нефть пока еще не поставлена на баланс. Так, запасы нефти на шельфе в Западно-Сибирском бассейне оцениваются в 3,6 млрд баррелей, а на шельфе Баренцева моря – в 7,4 млрд баррелей.

Однако в этих регионах необходимо создание фактически с нуля всей нефтяной инфраструктуры, отмечает Роман Ткачук из «Альпари». Кроме того, требуется привлечение нефтяниками долгового финансирования, что в условиях текущих невысоких цен на нефть нежелательно. Плюс надо привлекать зарубежных партнеров, чтобы гарантировать рынки сбыта.

«Самое главное в произошедшей в США сланцевой революции то, что она показала существование нетрадиционной нефти. Это новый вид нефти, который позволил новые запасы поставить на баланс. Это касается не только сланцевой нефти, но и добычи нефти из битумных песков и т. д.», – говорит Симонов. Так, в Канаде за счет поставки на баланс нефти из битумных песков запасы выросли в разы с 90-х годов. В итоге Канада занимает уже третье место в мире по доказанным запасам нефти, проигрывая только Венесуэле и Саудовской Аравии. 

Понятно, что себестоимость добычи нетрадиционной нефти будет более высокой, и ее еще надо разведать. Уровень изученности шельфа пока крайне низкий. «Но одно дело, когда у вас есть более дорогая нефть, а другое дело, когда у вас вообще нет никакой нефти. Вот у Японии нет никакой нефти, а у нас она есть. В Америке есть сланцевая нефть, в Канаде – битумная нефть, у нас есть Бажен и шельф», – отмечает Симонов.

К тому же период низких цен на нефть не будет вечным. Да и для разработки шельфа не нужно 100 долларов за баррель. «По нашим оценкам, большинство проектов в Восточной Сибири и на шельфе становятся рентабельны при ценах на нефть в диапазоне 60–80 долларов за баррель. Но для разработки шельфа Арктики также необходимо привлечение современных технологий, которыми обладают западные страны. Поэтому разработка может упираться еще и в вопрос снятия санкций», – говорит Роман Ткачук.

Если же Brent будет находиться ниже 60–70 долларов, то российские компании будут продолжать выжимать соки из месторождений Западной Сибири и ХМАО, буря дополнительные скважины.

Нельзя не признать, что в России существует проблема с низким уровнем геологоразведки новых месторождений.

«У государства был фонд крупных месторождений, который был накоплен еще с советских времен. А теперь на геологоразведку выделяются смешные деньги», – рассказывает глава ФНЭБ.

Решить проблему можно, допустив к этому процессу частные компании. Идея проста: частные компании получают возможность заниматься разведкой и доразведкой, совершают открытия месторождений, идут на биржу и продают эти открытия, лицензии другим компаниям, которые готовы инвестировать в добычу. Однако пока эта идея реализована только на бумаге.

Ольга Самофалова